25

http://www.russportal.ru/index.php?id=church_writing.andreev_im1952_00_025

ЧАСТЬ II. РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ ЗАРУБЕЖОМЪ.

Сущность евлогіанской смуты.

Въ заключительной стадіи гражданской войны, въ февралѣ 1920 г. архіепископъ Евлогій былъ уже въ Сербіи и оттуда, послѣ поѣздки въ Европу, по порученію Высшаго Церковнаго Управленія на Югѣ Россіи, самъ попросилъ, черезъ Таврическаго архіепископа Димитрія, чтобы Высшее Церковное Управленіе назначило его на Западно-Европейскую епархію. 1 октября 1920 г. онъ былъ назначенъ временно управляющимъ этими заграничными Церквами (прежде бывшими въ веденіи Петроградской епархіи). Однако настоятель Парижской посольской церкви, о. Іоаннъ Смирновъ, желалъ имѣть подтвержденіе этого назначенія отъ Центральной Россійской Церковной Власти и по ходатайству Финляндскаго архіепископа оно было получено. Патріаршій Сѵнодъ въ Москвѣ, подъ предсѣдательствомъ м. Евсевія, 2 марта 1921 г. призналъ законными дѣйствія Высшаго Церковнаго Управленія и посчитался съ фактомъ назначенія архіеп. Евлогія въ такихъ выраженіяхъ: «въ виду состоявшагося постановленія Высшаго Церковнаго Управленія заграницей считать русскіе церкви въ Зап. Европѣ временно подъ управленіемъ Преосвященнаго Евлогія». Въ маѣ 1922 г. Патріаршій Сѵнодъ и Совѣтъ, закрывая Высшее Церковное Управленіе заграницей, сказалъ въ указѣ, между прочимъ, слѣдующее: «принимая во вниманіе, что за назначеніемъ тѣмъ же Управленіемъ Преосвященнаго митрополита Евлогія завѣдывающимъ русскими православными церквами заграницей, собственно, для Высшаго Церковнаго Управленія тамъ не остается уже области, въ которой оно могло бы проявить свою дѣятельность, означенное Высшее Церковное Управленіе упразднить, сохранивъ временно Управленіе Русскими заграничными приходами за митрополитомъ Евлогіемъ и поручить ему представить соображенія о порядкѣ управленія названными церквами» («Церковн. Вѣстникъ» сент. 1922 г.).

Такимъ образомъ, Патріаршее Управленіе въ Москвѣ предполагало, что оно устраняетъ заграничное Управленіе не только за его политическія выступленія, но и за ненадобностью, т. к. для него нѣтъ области проявлять свою дѣятельность и потому признанные ранѣе права митр. Евлогія покрываютъ права Управленія и даже не расширяясь, а оставаясь тѣми же, что и ранѣе. Управленіе Патріарха Тихона не знало, что въ вѣдѣніи Заграничнаго Управленія состоитъ 9 епархій при 12 правящихъ и викарныхъ архіереяхъ.

Естественно, что митр. Евлогій, при наличіи Собора Епископовъ, могъ искать «соображеній о порядкѣ Управленія» только у него, тѣмъ болѣе, что въ это время въ Россіи Патріархъ былъ арестованъ и дѣйствовалъ самъ по Указу 7/20 ноября 1920 г., а /с. 140/ на мѣстахъ, потерявшихъ связь съ центромъ, согласно Указа, епархіальный архіерей немедленно входилъ съ архіереями сосѣднихъ епархій на предметъ организаціи Высшей инстанціи церковной власти. И только въ случаѣ невозможности этого, т. е. при своей полной изоляціи и одиночествѣ, «епархіальный архіерей воспринимаетъ на себя всю полноту власти». (Указъ № 362). Заграницей оказались выгоднѣйшіе условія для самоуправленія и законнаго устройства церковной власти, и митрополитъ Евлогій не могъ иначе поступить, какъ только искать рѣшеній Собора Архіереевъ.

По поводу этого акта митр. Евлогій подалъ Собору Архіереевъ 8 августа 1922 г. записку такого содержанія: «предлагаю теперь же закрыть означенное Управленіе и немедленно всѣмъ собравшимся заграничнымъ русскимъ епископамъ приступить къ организаціи новаго центральнаго органа Высшаго Церковнаго Управленія заграницей или къ возстановленію стараго, дѣйствовавшаго до Карловацкаго Собора». Вмѣстѣ съ Соборомъ онъ и принялъ новое основаніе для организаціи Архіерейскаго Сѵнода и подписалъ за Предсѣдателя циркулярное извѣщеніе объ этомъ 31 августа / 13 сентября 1922 года, № 1. Онъ имѣлъ затѣмъ случай еще ссылаться на этотъ Указъ, какъ на дѣйствующій законъ.

Тогда же въ 1922 г. 3/16 іюля, митр. Евлогій писалъ митр. Антонію (по поводу Указа Патріарха Тихона): «несомнѣнно онъ былъ данъ подъ давленіемъ большевиковъ».

Въ Посланіи къ паствѣ 23 іюня 1924 г. № 903, митрополитъ Евлогій доказывалъ каноничность Собора и Сѵнода заграницей.

Однако соблазнъ единоличной власти могъ явиться для митрополита Евлогія уже на послѣднемъ засѣданіи Высшаго Церковнаго Управленія по вопросу объ его управленіи (29 авг. / 11 сент. 1922 г.), когда одинъ епископъ (Веніаминъ) настаивалъ на «передачѣ полноты высшей церковной власти» митр. Евлогію. Двенадцать голосовъ, вмѣстсѣ съ митрополитомъ Евлогіемъ, были противъ этого. Но все же, именно съ этого момента митрополитъ Евлогій сталъ стремиться къ выясненію и къ усиленію своихъ правъ и полномочій. Начиная съ 1922 г. митрополитъ Евлогій, тайно отъ Сѵнода, посылаетъ Патріарху Тихону доклады, записки и проэкты, направленные противъ митрополита Антонія и Архіерейскаго Сѵнода, то черезъ Аѳины и Вѣну, то черезъ Финляндію. 8 января 1924 г. черезъ архіепископа Финляндскаго онъ проситъ Патріарха Тихона объ упраздненіи Архіерейскаго Сѵнода и о подтвержденіи его правъ. Проситъ также о перечисленіи Іерусалимской Духовной Миссіи изъ вѣдѣнія Сѵнода въ его епархію. О томъ же просилъ онъ и митрополита Петра, въ 1925 г. Но всѣ /с. 141/ многократныя обращенія митрополита Евлогія остались безъ отвѣта. До Сѵнода доходили свѣдѣнія объ этой перепискѣ, но на засѣданіяхъ Сѵнода и Собора митрополитъ Евлогій это отрицалъ.

Получивъ епархію, онъ всячески стремился управлять ею безъ Собора и Сѵнода, расширяя свои права и создавая двоевластіе. Этимъ въ церковную жизнь стала вноситься путаница и смута.

Желая положить предѣлъ этой смутѣ, Архіерейскій Соборъ, еще въ 1923 г. принялъ, разработанный митрополитомъ Евлогіемъ проэктъ Западно-Европейскаго митрополичьяго округа, давъ ему почти автономію.

Но митрополитъ Евлогій позволилъ себѣ вторгаться въ область другихъ церковныхъ органовъ. Съ благословенія митрополита Антонія, въ Австраліи открылась церковная община и была включена, вполнѣ естественно, въ юрисдикцію Архіерейскаго Сѵнода, а митрополитъ Евлогій самовольно туда вторгся. То же повторилось въ Парагваѣ и Уругваѣ. Въ Финляндіи, несмотря на то, что это была съ 1918 г. автономная епархія, митрополитъ Евлогій разрѣшилъ открывать отъ себя приходы, безъ согласія правящаго епископа, и призвалъ финляндскую паству подчиниться лжеепископу Герману (12 февр. 1926 г.), категорически отвергнутому св. Патріархомъ Тихономъ (28 дек. 1923 г.) и русскимъ епископатомъ вообще (27 окт. 1925 г.). Позднѣе, бѣжавшій изъ Россіи въ Персію обновленческій «митрополитъ» Василій Смѣловъ, съ женою и двумя дочерьми, отвергнутый тамъ архимандритомъ Русской Духовной Миссіи Архіерейскаго Сѵнода, былъ принятъ «ничтоже сумняся» митрополитомъ Евлогіемъ (22 окт. 1923 г. № 1891) съ порученіемъ «начать съ далекой Персіи дѣло устроенія Церкви Христовой», какъ будто тамъ до сего времени и не было русскаго православнаго прихода.

Неоднократно митрополитъ Евлогій выступалъ съ церковными Посланіями въ качествѣ главы Заграничной Церкви, не будучи уполномоченнымъ на это и не будучи признанъ таковымъ епископатомъ. Также онъ позволялъ себѣ дѣлать распоряженія обще-церковнаго характера, не входя въ соглашеніе съ Высшей Церковной властью Архіерейскаго Собора и Сѵнода.

По праву высшей церковной власти, которая и назначила митрополита Евлогія на его епархію и создала изъ нея митрополію, Архіерейскій Сѵнодъ нашелъ необходимымъ, для пользы Церкви, отдѣлить отъ послѣдней шесть приходовъ Германіи въ самостоятельную епархію, что и было осуществлено послѣ того, какъ митрополитъ Евлогій незаконно порвалъ съ Соборомъ епископовъ.

(Какъ мудро и полезно было мѣропріятіе Сѵнода относительно Германіи, показали послѣдующія событія: появленіе въ Гер/с. 142/маніи во время и послѣ второй міровой войны огромнаго количества новыхъ эмигрантовъ изъ СССР, раздѣлявшихъ всецѣло идеологію Соборной Зарубежной Церкви).

Указъ Патріарха Тихона о расширеніи правъ викарныхъ епископовъ былъ безцеремонно пренебреженъ митрополитомъ Евлогіемъ, и когда Архіерейскій Сѵнодъ потребовалъ его исполненія, митрополитъ Евлогій, оффиціальнымъ письмомъ рѣзко и открыто отказался его опубликовать и исполнить. Это обстоятельство и побудило Архіерейскій Соборъ окончательно освободить германское викаріатство съ его епископомъ Тихономъ, отъ власти митрополита Евлогія, какъ деспотической.

16/29 іюня 1926 г. митрополитъ Евлогій демонстративно покинулъ засѣданіе Собора архіереевъ, потому что послѣдній отказался разсмотрѣть этотъ вопросъ въ первую очередь.

Выходъ епископа изъ повиновенія Архіерейскому Собору только потому, что послѣдній вынесъ неугодное рѣшеніе, есть недопустимый путь церковный анархіи и поступокъ явно антиканоническій.

Послѣ этого митрополитъ Евлогій, желая оправдать себя, начинаетъ споръ о полномочіяхъ Сѵнода, которыя онъ до сихъ поръ самъ признавалъ. Въ Посланіи 6/19 авг. 1926 г. — онъ пишетъ: «22 апр. / 5 мая 1922 г., послѣ осужденія Патріархомъ Карловацкаго Собора, мои церковныя полномочія не только были подтверждены, но и значительно расширены: мнѣ предписывалось закрыть существовавшее тогда въ Карловцахъ Заграничное Церковное Управленіе, взять въ свои руки всѣ русскія церкви и о порядкѣ управленія ими представить свои соображенія. Этимъ Указомъ мнѣ, собственно говоря, передавалась вся власть надъ русскими православными церквами заграницей».

Но вѣдь послѣ закрытія Высшаго Церковнаго Управленія, митрополитъ Евлогій, какъ извѣстно, вмѣстѣ съ Соборомъ епископовъ и принялъ новое основаніе для организаціи Архіерейскаго Сѵнода и подписалъ «За Предсѣдателя» циркулярное извѣщеніе объ этомъ 31 авг./  13 сент. 1922 г. № 1, послѣ чего самъ же ссылался на бывшій указъ, какъ на дѣйствующій законъ. Поэтому новое поведеніе митрополита Евлогія нельзя квалифицировать иначе, какъ истерическое.

Въ дальнѣйшей полемикѣ съ Соборомъ епископовъ митрополитъ Евлогій имѣлъ дерзновеніе выставить себя равной съ Соборомъ стороной (26 ноября 1926 г.), на что Предсѣдатель Сѵнода митр. Антоній отвѣтилъ уже такъ: «Ваше заявленіе, что вы считаете себя и Архіерейскій Соборъ равными сторонами, Архіерейскій Сѵнодъ признаетъ кощунственнымъ. Не только кто-нибудь изъ архіереевъ, но даже Патріархъ, не можетъ становиться въ положе/с. 143/ніе, равное Собору Архіереевъ» («Церк. Вѣдомости» 1/15 янв. 1927 г.).

Цѣль Архіерейскаго Собора, открыто имъ исповѣдуемая отъ начала, — это объединить всѣ зарубежныя русскія епархіи и духовныя миссіи въ одно цѣлое, управляемое Соборомъ русскихъ епископовъ (см. Посланіе 27 авг. 1927 г.). Митрополитъ же Евлогій, послѣ своей «ссоры» съ Соборомъ русскихъ епископовъ, сталъ считать необходимымъ «ограничить незаконныя (по его мнѣнію) притязанія Карловацкаго Сѵнода на захватъ всей полноты церковной власти надъ всей Зарубежной Русской Православной Церковью» («Церк. Вѣстникъ» №№ 6-7, 1930 г.). Но роковая роль митр. Евлогія въ исторіи русской церковной смуты на этомъ еще не кончилась.

4/17 авг. 1926 г. онъ вдругъ посылаетъ письменное заявленіе о признаніи канонической судебно-административной власти Архіерейскаго Собора и делегируетъ двухъ викарныхъ епископовъ для улаженія несогласія и съ выраженіемъ сожалѣнія о своемъ уходѣ изъ Собора. Но не ожидая отвѣта и рѣшенія Собора епископовъ, онъ, къ смущенію послѣднихъ и своихъ делегатовъ, выпускаетъ 6/19 августа 1926 г. вышеуказанное обращеніе къ паствѣ, утверждающее его исключительныя права и оскорбителъными для Сѵнода выпадами цѣликомъ аннулируетъ только что сдѣланные шаги къ миру. Вслѣдъ за этимъ, все еще не имѣя отвѣта отъ Сѵнода, онъ поспѣшно выѣзжаетъ въ Германію, посѣщаетъ германскіе приходы и старается возбудить ихъ противъ высшей церковной власти.

Подъ чьимъ темнымъ вліяніемъ совершилъ эти поступки митр. Евлогій — остается неяснымъ.

Въ подавляющемъ большинствѣ многочисленнаго Собора епископовъ (ихъ было до 35) — митрополитъ Евлогій, за исключеніемъ 2-3 своихъ викаріевъ, не имѣлъ сторонниковъ. Епископатъ далъ ему единодушный отпоръ, отлично понявъ его психологію, истинный духъ его домогательства и методы его дѣйствій. Послѣ этого митрополиту Евлогію остался только одинъ путь: опираться на почитаніе своей паствы. Добиться у нея признанія и утвержденія своихъ особыхъ полномочій можно было только агитаціей и интригами. На этотъ путь и всталъ митрополитъ Евлогій.

Обращеніе къ паствѣ, студенческія съѣзды, рядъ благочинническихъ собраній, клиръ и міряне, вовлеченные въ каноническій споръ, невѣжественная въ церковно-каноническихъ вопросахъ интеллигенція, проповѣди, доклады, принятіе и поощреніе адресовъ, продажная печать, льющая ушаты грязи, клеветы, лжи, инсинуацій, все въ Западно-Европейской епархіи было приведено /с. 144/ въ движеніе противъ Архіерейскаго Собора. Митрополитъ Евлогій не только не протестовалъ противъ этой недостойной кампаніи, но и самъ разжигалъ церковную смуту, подстрекалъ духовенство и паству къ неповиновенію Сѵноду, борясь за личную власть и вліяніе противъ того учрежденія, которое мѣшало осуществленію его честолюбивыхъ плановъ, на радость многочисленныхъ враговъ Соборнаго начала Православія.

Митрополитъ Евлогій отпалъ отъ Собора Іерарховъ, прежде признававшагося имъ, и проявилъ открытый бунтъ противъ этого Собора. И онъ самъ изобличаетъ себя всѣми противорѣчіями своихъ поступковъ, самочиніемъ, дипломатіей и хитростями. Много интереснаго матеріала для этого даетъ автобіографія митрополита Евлогія («Путь моей жизни»), которая смущаетъ даже нѣкоторыхъ его поклонниковъ. Еп. Тихона, назначеннаго Соборомъ въ Германію, онъ самоуправно отсраняетъ отъ должности и единолично запрещаетъ въ служеніи. Это можетъ дѣлать только Соборъ, и митрополитъ Евлогій когда-то самъ требовалъ Соборнаго суда надъ американскими «церковными бунтарями» — епископомъ Александромъ, епископомъ Стефаномъ и митрополитомъ Платономъ (см. письмо митр. Евлогія объ этомъ къ митрополиту Антонію 14 дек. 1922 г.). Канонической власти Собора для митрополита Евлогія уже больше не существуетъ. Послѣ объявленія себя равной Собору стороной, онъ уже дѣйствительно сталъ и похитителемъ общеепископской власти. Каноническія преступленія его растутъ и ширятся. Прежде онъ былъ, канонически совершенно правильно, противникомъ подчиненія заграничныхъ частей Русской Церкви другимъ помѣстнымъ церквамъ. Теперь онъ стоитъ съ опредѣленными цѣлями за подчиненіе тѣхъ, которыя находятся на территоріи этихъ церквей.

Уже послѣ закрытія Высшаго Церковнаго Управленія, но еще до своего разрыва съ Соборомъ, по личнымъ мотивамъ, митрополитъ Евлогій, на притязанія Вселенскаго Патріарха въ 1923 г. и въ въ 1924 г. (28 марта № 332 и 10 іюля № 978) — отвѣчалъ защитой позицій Архіерейскаго Сѵнода, а теперь — рекомендуетъ приходамъ Архіерейскаго Сѵнода подчиняться чужимъ помѣстнымъ церквамъ, проповѣдуя, однако, самостоятельность только для своей епархіи (русскихъ приходовъ въ Зап. Европѣ).

Послѣ 7-ми мѣсячной полемики между митрополитомъ Евлогіемъ и Архіерейскимъ Сѵнодомъ, послѣдній 13/26 янв. 1927 г. постановилъ предать митрополита Евлогія суду священнаго Собора, отстранить его отъ управленія епархіей, назначить другого епископа и запретить впредь до суда въ священнослуженіи (Окр. Посл. 22 янв. / 4 февраля 1927 г. № 114).

/с. 145/ Нельзя упрекнуть Архіерейскій Сѵнодъ въ поспѣшности дѣйствій, въ недостаткѣ терпѣнія, въ излишней строгости, или въ невыполненіи долга, или въ стремленіи къ расколу. Надо было много мужества, чтобы еще разъ не уступить митр. Евлогію и чтобы рѣшиться на прещенія и на потерю большой епархіи и на перенесеніе огорченій отъ парижской разнузданности.

Нельзя не отмѣтить, что все это произошло въ томъ же 1927 году, когда и въ Совѣтской Россіи, послѣ знаменитой Деклараціи митрополита Сергія произошелъ церковный расколъ. И въ Сов. Россіи и зарубежомъ явился соблазнъ для одного епископа съ пренебреженіемъ власти Собора.

Чтобы удержать хоть какую-нибудь долю или форму каноническаго, церковно-законнаго существованія, митрополитъ Евлогій, естественно, бросился къ защитѣ главъ другихъ Помѣстныхъ Церквей. Но еще весной 1926 г. митрополитъ Евлогій не помышлялъ о возможности такого обращенія, считая послѣднее неканоническимъ, о чемъ писалъ Варшавскому митрополиту Діонисію 5/18 V, 1926 г. № 736 («Воскр. Чтеніе» № 24).

Вселенскій Патріархъ, объявившій митрополита Евлогія неканоническимъ и не упоминавшій его титула, теперь (18 іюня 1927 г.) поощряетъ его и осуждаетъ дѣйствія Сѵнода. Александрійскій Патріархъ и Элладскій митрополитъ даютъ такія же граматы, руководясь политическими вліяніями и враждуя съ объединяющей идеей Русской Церкви заграницей.

Но путь выбранный митрополитомъ Евлогіемъ, оказался для него чрезвычайно опаснымъ. Въ то время, какъ Архіерейскій Сѵнодъ принялъ упраздненіе Высшаго Церковнаго Управленія, какъ противозаконное и продиктованное большевицкимъ насиліемъ, митрополитъ Евлогій, сосредотачивая вниманіе на своихъ полномочіяхъ, получаемыхъ въ этомъ упраздненіи, принужденъ былъ теперь естественно отбросить мысль о насиліи безбожниковъ (о чемъ прежде самъ говорилъ и писалъ) и признать этотъ актъ дѣломъ свободнаго волеизъявленія Московской Патріархіи, утверждать свою подчиненность ей и впредь и отрицать право Сѵнода базироваться на Указѣ 1920 г. № 362. Эта опора на Московскую Церковную власть и «Завѣты Патріарха Тихона», упоминаемые теперь ежечасно, была конечно неискренней и совершалась съ тайной надеждой, что фактически эта власть не осуществится и останется фикціей. Однако онъ усердно взялся утверждать (чтобы только освободиться отъ контроля Архіерейскаго Сѵнода) свою новую каноническую базу, по его теперешнему мнѣнію «безспорную и единственную», — и выкопалъ себѣ яму, въ которую и упалъ съ чрезвычайнымъ эффектомъ.

/с. 146/ За двѣ недѣли до выпуска своей Деклараціи отъ 16/29 іюля 1927 г., а именно 1/14 іюля 1927 г., митрополитъ Сергій послалъ Указъ № 93 митрополиту Евлогію съ предложеніемъ ему и черезъ его посредство, всѣмъ архипастырямъ и пастырямъ заграницей дать подписку о лояльности къ Сов. правительству. Въ противномъ случаѣ недавшіе подлежали увольненію изъ вѣдѣнія Московской Патріархіи. Митр. Евлогій на слишкомъ тяжеломъ условіи получалъ теперь подтвержденіе своихъ полномочій, но дѣваться, послѣ разрыва съ Соборомъ заграничныхъ Архіереевъ, было некуда. Пришлось согласиться.

Совершивъ грѣхъ разрыва съ заграничнымъ епископатомъ, митрополитъ Евлогій вошелъ въ подчиненіе митрополиту Сергію, который совершилъ въ это время такой же грѣхъ. Порвавъ общеніе съ собратьями епископами заграницей, митрополитъ Евлогій, съ признаніемъ митрополита Сергія, порвалъ таковое же съ епископами-мучениками, узниками и исповѣдниками въ Россіи, вѣрными тихоновцами, отвергшими поработительныя условія легализаціи и начавшими уходить въ катакомбы.

Извѣстіе о подчиненіи митрополита Евлогія митрополиту Сергію было встрѣчено въ тюрьмахъ, концентраціонныхъ лагеряхъ и ссылкахъ вѣрными св. Патріарху Тихону епископами, клириками и мірянами съ глубокой скорбью.

Положеніе для митрополита Евлогія и его паствы создалось тяжелое. Требованія Совѣтской Патріархіи все росли, а исполнять ихъ становилось совершенно невозможно. Кончилось это все суровыми прещеніями Сов. Сергіевской Патріархіи на митрополита Евлогія, его викаріевъ и всего духовенства, запрещеніемъ въ священнослуженіи впредь до суда или раскаянія.

Тогда, «съ легкостью въ мысляхъ необыкновенной» и съ быстротой оппортуниста, митрополитъ Евлогій... перешелъ въ третью по счету юрисдикцію: онъ подчинился Константинопольскому Патріарху.

Вселенскій Константинопольскій Патріархъ Фотій, граматой отъ 17 февр. 1931 г. объявилъ, что устроена «временная Патріаршая наша Россійская Православная въ Европѣ Экзархія». При этомъ не было объявлено — почему она временная? Потому ли, что епархія эта будетъ когда-нибудь возвращена Русской Церкви или потому, что она когда-нибудь перейдетъ въ постоянное управленіе греческаго экзархата въ Европѣ?

Митрополитъ Евлогій понялъ это по своему. Въ Посланіи къ паствѣ 25 февраля 1931 г. онъ писалъ: «Вселенскій Патріархъ принялъ наши заграничныя православныя русскія церкви... Этотъ новый порядокъ имѣетъ временный характеръ. Когда возстановится общепризнанная центральная церковная власть Русской Пра/с. 147/вославной Церкви, мы вновь вернемся къ прежнему положенію».

Однако, исторія Православной Церкви не знаетъ такого прецедента двойственной юрисдикціи, чтобы митрополитъ, являясь экзархомъ одного Патріарха въ своей прежней епархіи, въ то же время считалъ ее составной частью, независимой отъ этого Патріарха другой Помѣстной Церкви. Такое положеніе явно антиканоническое.

Русскіе іерархи и приходы, перешедшіе въ юрисдикцію Константинопольскаго Патріарха, канонически стоятъ внѣ Русской Церкви, ибо одновременно нельзя быть въ двухъ юрисдикціяхъ.

По святымъ канонамъ, Константинопольскій Патріархатъ не могъ притязать на чужія епархіи, какъ уже сказано, и не могъ принять запрещеннаго другимъ іерархомъ, если онъ считалъ Московскую Патріархію законной (а онъ ее таковой считалъ). Съ другой стороны русскіе епископы, пастыри и приходы не могутъ самовольно выходить изъ состава своей Церкви и присоединяться къ другой.

Произошло каноническое правонарушеніе, какъ со стороны епархіи, такъ и со стороны Вселенскаго Престола. Священныя правила допускаютъ перемѣну юрисдикціи только съ согласія той церковной власти, къ которой до перехода въ новую принадлежалъ этотъ іерархъ и его приходъ (Карѳ. 24, 3). Всякое же нарушеніе правъ автокефаліи и вмѣшательство въ дѣла другой Церкви признается недѣйствительнымъ (Трет. 8) и угрожаетъ «приличнымъ наказаніемъ черезъ немедленное изверженіе изъ своего чина святымъ Соборомъ» (Ант. 13).

Такимъ образомъ Русскій Экзархатъ Константинопольскаго Патріархата въ Зап. Европѣ есть учрежденіе неканоническое.

17/30 марта 1934 г. митрополитъ Евлогій, въ письмѣ своемъ къ митрополиту Антонію призналъ, что въ защитѣ своей правоты ему быть можетъ не слѣдовало прибѣгать въ 1926 г. къ оставленію Собора, что онъ очень жалѣетъ объ этомъ и проситъ простить его и снять съ него и его клира наложенныя прещенія. 28 авг. 1934 года, Архіерейскій Соборъ снялъ прещенія, наложенныя на митрополита Евлогія и его викаріевъ. Но, получивъ желаемое, митрополитъ Евлогій, въ своемъ Посланіи къ паствѣ отъ 11/24 сентября 1934 г., выразилъ радость, что снято прещеніе, «хотя и незаконно наложенное», а въ концѣ заключилъ, что «принципіальныя основы нашего церковнаго положенія остаются незыблемыми и непоколебимыми». Такимъ образомъ, дипломатія оказалась удачной: и запрещеніе снято и единенія не состоялось.

Но вотъ въ ноябрѣ 1935 г. отъ имени Архіереевъ Сѵнода и отъ имени митрополита Евлогія появилось необыкновенное Посланіе ко всей русской паствѣ въ разсѣяніи сущей. Оно возвѣщало, что /с. 148/ глава Сербской Церкви Патріархъ Варнава, ища путей къ возстановленію русскаго церковнаго единства заграницей, пригласилъ четырехъ іерарховъ главныхъ областей на совѣщаніе, которое и рѣшило создать четыре митрополичьихъ округа, «прочно объединенныхъ въ общемъ центрѣ — Соборѣ заграничныхъ русскихъ іерарховъ и его исполнительномъ органѣ св. Сѵнодѣ»... «Взыщите мира и пожените его» (Пс. 33, 15), провозгласили іерархи ко всеобщей радости.

На первомъ Совѣщаніи митрополитъ Евлогій выражаетъ готовность соединиться со всѣми частями Русской Церкви зарубежомъ, если на то послѣдуетъ благословеніе Вселенскаго Константинопольскаго Патріарха. Сербскій Патріархъ предлагаетъ свое посредничество въ этомъ, и митрополитъ Евлогій принимаетъ его съ благодарностью. На послѣднемъ засѣданіи митр. Евлогій, хотя и не хочетъ самъ просить Вселенскаго Патріарха объ освобожденіи его отъ званія экзарха, но обѣщаетъ явить ему послушаніе и подчиниться. Но послѣ Совѣщанія появляется въ печати («Церк. Вѣст.» Февраль 1936 г.) письмо его къ Вселенскому Патріарху съ просьбой... не отпускать его изъ своей юрисдикціи. Всѣ эти дѣйствія митрополита Евлогія могутъ быть квалифицированы или — какъ непорядочность, или — какъ совершенныя подъ вліяніемъ тайныхъ злыхъ силъ, или — какъ явно истерическія. Впрочемъ, возможно и соединеніе всѣхъ этихъ трехъ факторовъ вмѣстѣ.

Осенью 1944 г., когда выяснилась побѣда СССР надъ Германіей, митрополитъ Евлогій, черезъ совѣтскаго посла въ Парижѣ, вступилъ въ переписку съ Московскимъ Патріархомъ и заявилъ о своей готовности немедленно возсоединиться. О своемъ начинаніи митрополитъ Евлогій не освѣдомилъ никого изъ епархіальнаго управленія, желая поставить всѣхъ предъ совершившимся фактомъ. Съ избраніемъ Совѣтскаго Патріарха Алексія онъ издалъ указъ по приходамъ о поминовеніи его на Литургіи, какъ законнаго главы Церкви. Вопросъ о отношеніи съ Вселенскимъ Патріархомъ — «вопросъ многочисленной моей паствы: собственное же сердце мое открыто, безъ лукавства, вотъ оно — помыслы мои на родинѣ, съ тѣхъ поръ какъ я узналъ, что Церковь на родной землѣ возстановлена и свободна» («Рус. Нов.» № 14, 19 авг. 1945 г.).

29 августа 1945 г. состоялось информаціонное собраніе духовенства съ докладомъ митрополита Николая (представителя Совѣтской Патріархіи). Несмотря на смѣлыя возраженія виднѣйшихъ членовъ собранія противъ подчиненія Москвѣ, митрополитъ Евлогій диктаторски прервалъ пренія и рѣшительно объявилъ о подчиненіи. 30 авг. онъ послалъ телеграмму Патріарху Константинопольскому, прося благословенія на возвращеніе его епархіи въ /с. 149/ Русскую Церковь. На просьбу отвѣтить немедленно телеграфомъ — отвѣта не послѣдовало. Митрополитъ Николай завѣрилъ, что Вселенскій Престолъ, въ переговорахъ съ Москвой, уже якобы далъ на это согласіе, и 2-го сентября 1945 г. Литургія торжественно запечатлѣла единеніе.

11 октября 1945 г. Совѣтскій Московскій Патріархъ издалъ указъ о возсоединеніи Западно-Европейской епархіи и образованія изъ нея Московскаго Экзархата.

Хотя митрополитъ Евлогій ушелъ изъ юрисдикціи Константинопольскаго Патріарха не получивъ на это согласія, но посколько Вселенскій Престолъ своего согласія на уходъ еще не далъ, митрополитъ Евлогій остался одновременно и его экзархомъ, и въ соотвѣтствіи съ этимъ 2 окт. (№ 477) издалъ циркулярное сообщеніе о включеніи экзархата въ Московскую юрисдикцію и распоряженіе продолжать поминать его за богослуженіемъ Экзархомъ Патріарха Вселенскаго. Это «сложное» положеніе должно было продолжаться до полученія каноническаго отпуска отъ послѣдняго, которому митрополитъ Евлогій направилъ того же числа докладъ, съ соотвѣтствующей просьбой. Это двусмысленное пребываніе одновременно въ двухъ юрисдикціяхъ среди церковной смуты и споровъ продолжалось почти годъ.

Рано утромъ 8 августа 1945 г. митрополитъ Евлогій скончался.

9 августа 1945 г. Московская Патріархія извѣстила Патріарха Вселенскаго телеграммой, что она «опредѣлила считать временную юрисдикцію Святѣйшаго Вселенскаго Престола надъ Зап. Европейскими приходами прекратившейся». 12 авг. 1945 г. спеціально на похороны митрополита Евлогія прибывшій Московскій делегатъ митрополитъ Григорій отпѣлъ усопшаго въ сослуженіи всѣхъ прочихъ іерарховъ экзархата, вошедшихъ теперь въ Московскую юрисдикцію.

Согласно письменному завѣщанію почившаго, въ управленіе Экзархатомъ вступилъ архіепископъ Владиміръ, но 14 авг. 1945 г. митроп. Григорій вручилъ ему указъ Москвы, что на мѣсто почившаго назначается экзархомъ митрополитъ Серафимъ (Лукьяновъ). Ссылаясь на ожиданіе рѣшеній Вселенскаго Патріарха, архіепископъ Владиміръ принялъ этотъ указъ къ свѣдѣнію, но не къ исполненію. Патріархъ Алексій призвалъ архіепископа Владиміра къ повиновенію телеграммой и паству — Посланіемъ, но безуспѣшно. Большинство оказалось противъ подчиненія Москвѣ. Произошло второе подчиненіе Константинополю. 16 окт. 1945 г. состоялось Епархіальное Собраніе, которое постановило: не принимать къ исполненію указа Московскаго Патріарха, неканонически посягающаго на упраздненіе надъ нами власти Вселенскаго Патріарха». Такимъ образомъ, всѣ дѣйствія митрополита Евлогія /с. 150/ были объявлены, «какъ не бывшія», какъ будто не отъ него исходила иниціатива этихъ «неканоническихъ посягательствъ». А за это время были и такія, съ разрѣшенія Московской Патріархіи дѣйствія, какъ хиротонія архим. Никона (Греве) во епископаСергіевскаго. Это было дѣйствительно подчиненіе Московской Патріархіи и прибываніе въ ея юрисдикціи.

6 марта 1947 г. Вселенскій Престолъ опредѣлилъ, чтобы Русскій Экзархатъ «сохранялъ свою непосредственную отъ него зависимость» и уже ни однимъ словомъ не напоминаетъ о временности этого положенія.

«Мы не ищемъ борьбы» — заявилъ архіепископъ Владиміръ (возведенный затѣмъ въ санъ митрополита). Это означало полный духовный отрывъ отъ Русской Церкви, которая все еще пребываетъ въ тяжкой борьбѣ и ждетъ торжества правды и нашей помощи и поддержки. Русскіе заграницей не могутъ уклоняться отъ этой борьбы, ибо подобное уклоненіе равносильно измѣнѣ.

Открывая Богословскій Институтъ въ Парижѣ, митрополитъ Евлогій, въ свое время просилъ Архіерейскій Сѵнодъ утвердить его бытіе. Сѵнодъ потребовалъ того же, что потомъ потребовалъ и отъ Харбинскаго Богословскаго Факультета: исполненіе правилъ Россійскихъ духовныхъ академій и семинарій, т. е. устава, учебныхъ плановъ, состава преподавателей, ученые труды которыхъ должны быть разсмотрены, свѣдѣнія о матеріальномъ положеніи и источникахъ и ихъ отысканія. Ничего этого не было представлено и Институтъ сталъ существовать явочнымъ порядкомъ, Высшей Церковной властью не утвержденный.

Митрополитъ Евлогій въ свое время вынужденъ былъ защищать явную «Софіанскую» ересь, осужденную и Архіерейскимъ Сѵнодомъ Зарубежомъ и Московской Патріархіей.